Одной из существенных черт вида, сформулированных в рассматриваемый период, была дискретность. Вид оказался образованием, представляющим собой как бы биологическую отдельность. Эта отграниченность вида от других, близких ему видов констатировалась как при морфологическом изучении, так и в опытах по скрещиваниям. Между видами обнаружились «разрывы сплошности» (хиатусы, зияния) как по морфологическим признакам, так и в физиологическом отношении (пескрещиваемость или бесплодие потомства). Этот факт в свою очередь приводил к выводу, что вид не является произвольно выхваченным участком непрерывного ряда, а существует в природе реально, обладая более или менее четкими естественными границами. Считалось, что задача выделения видов была бы неосуществимой, если бы границы вида расплывались и исчезали в переходных состояниях. Подобные суждения казались в то время полностью обоснованными, хотя в действительности они были вполне справедливы только по отношению к известной части хорошо отграниченных видов. Как это будет объяснено в дальнейшем, реальное существование вида не обязательно должно быть связано с наличием у него резко обозначенных границ. Факт дискретности вида имел решающее значение в практической работе систематиков, он дал возможность обосновать основные критерии вида: морфологический и физиологический. Сходство между всеми особями, относящимися к одному виду, в их основных морфологических признаках и неспособность организмов разных видов скрещиваться между собой или давать бесплодное потомство являлись хорошим инструментом для классификационных работ. Практически в те времена виды определялись только с помощью одного морфологического критерия. Их впоследствии называли морфологическими видами. Вплоть до XX в. Виды, описываемые систематиками, и являлись фактически только морфологическими видами. Хотя «морфологический вид — это выражение нашего невежества», но, как это показывает практика, вполне сформированные виды, значительно обособленные от других (например, древние реликты), отлично выделяются на основании одного морфологического критерия. Что касается физиологического критерия, то его можно было установить лишь с помощью трудоемких экспериментальных работ по гибридизации. Такие работы были начаты еще в середине XVIII в.и. кельрейтером и успешно развивались многими учеными.ж. бюффон считал физиологический критерий единственно надежным и объективным критерием вида. Физиологическая несовместимость видов вплоть до работ Дарвина рассматривалась в качестве наиболее существенного доказательства постоянства видов. Теоретическое положение о плодовитости внутривидовых гибридов и бесплодии межвидовых, как сформулировал М. А. Мензбир, «при известном взгляде на постоянство видов было возведено на основании поверхностных наблюдений в закон и заставило натуралистов вращаться в круге: если два вида при скрещивании давали потомство и помеси, происшедшие таким путем, оказывались плодовиты между собой, то говорили, что этот факт доказывает, что взятые для опыта виды были не виды, а разновидности.
