Художники стали активно сотрудничать с театром с конца XIX века. В привлечении великих творческих умов первыми в России преуспели промышленники и меценаты Савва Мамонтов и Сергей Зимин. В их частных операх спектакли оформляли Михаил Врубель, Константин Коровин, братья Васнецовы, Александр Головин, Василий Поленов, Исаак Левитан, Валентин Серов, Сергей Малютин, Иван Билибин, Петр Кончаловский, Сергей Судейкин. С 1907 по 1913 год Сергей Дягилев показывает в Европе «Русские сезоны», привлекая для оформления спектаклей художников круга «Мир искусства» Александра Бенуа, Льва Бакста, Александра Головин, а также Николая Рериха и Наталью Гончарову, которая оформляет его антрепризы вплоть до 1929 года. Художник становится соавтором спектакля, принимая полноценное участие в постановке. Лубочные декорации Бенуа к «Петрушке» (1911), Рериха к «Весне Священной» (1913), Гончаровой к «Золотому петушку» (1914) своей яркостью и новизной покорили Париж. В 1913 году Казимир Малевич оформляет футуристическую пьесу Алексея Крученых «Победа над солнцем», привнеся на подмостки супрематизм. Конструктивисты Александр Веснины, Любовь Попова, Александра Экстер, Варвара Степанова, Александр Родченко, братья Стенберги создавали в 1920-е годы декорации для театров Всеволода Мейерхольда и Александра Таирова. Идея индустриализации нашла свое отражение и на театральных подмостках. В 1921 году Попова помещает на сцену театра Мейерхольда в пьесе «Великолепный рогоносец» деревянную конструкцию, сочетавшую в себе мельницу, лестницы и множество различных плоскостей при полном отсутствии декораций. Даже пафос индустриализации нашел отражение на театральных подмостках. В 1923 году на сцене театра Мейерхольда в пьесе «Земля дыбом» Попова использует настоящие подъемные краны, автомобили, тракторы, телефоны, показывает агитационные фильмы. Марк Шагал в 1920-е экспериментировал в московском Еврейском камерном театре, а уже покинув Россию, в 1940-х оформил в Нью-Йорке балет «Алеко» на музыку Чайковского в постановке Мясина (1942) и «Жар-птицу» Стравинского в постановке Джорджа Баланчина; создав декорации в виде огромных станковых произведений. Роль художника в данном случае окончательно перешла из прикладной в ведущую, когда балетмейстеры и режиссеры придумывали свои постановки, ориентируясь на великого мастера.
