Тут кстати сказать, что Федор Иванович, всю жизнь свою до последних дней увлекавшийся женщинами, имевший среди них почти сказочный успех, никогда не был тем, что мы называем развратником, донжуаном, ловеласом… Ничего подобного. В его отношениях не было и тени какой-либо грязи, чего-нибудь низменного, недостойного… даже в тех случаях, когда судьба сталкивала его с женщинами пошлыми и недостойными, он сам оставался нравственно чист и светел духом, как светел и чист солнечный луч, отражающийся в болотном окне. В свои отношения к женщинам он вносил такую массу поэзии, такую тонкую деликатность чувств, такую мягкость, что, как я выше говорил, походил больше на жреца, преклоняющегося перед своим кумиром, чем на счастливого обладателя. Лучшие его стихотворения посвящены женщинам, но ни в одном из них вы не отыщете и тени чего-либо не только циничного, сладострастного… но даже игривого, легкого, необдуманного… <… > … все они одинаково дышат одним и тем же чувством в высшей мере скромного, но глубокого обожания. Я нарочно употребил слово «обожание», и хотя на первый взгляд и может показаться странным, как можно «обожать» несколько раз в жизни, но натура Федора Ивановича была именно такова, что он мог искренно и глубоко любить, со всем жаром своего поэтического сердца, и не только одну женщину после другой, но даже одновременно… » Однако Тютчев, всю жизнь поклонявшийся своему кумиру, в полной мере испытал и суровую, чаще всего незаслуженную расплату за свое чувство: Две силы есть —две роковые силы, Всю жизнь свою у них мы под рукой, От колыбельных дней и до могилы, —Одна есть Смерть, другая —Суд людской…
