Во “Вступлении” Пушкин воспевает гений Петра, сумевшего поднят народ на подвиг возведения великолепного города. Не случайно, не называя имени Петра, Пушкин выделяет местоимение “он” курсивом, тем самым приравнивая Петра к богу, его имя оказывается священным. Петр – создатель города, поднявшегося “из тьмы лесов, из топи блат”. Петербург с его широкой Невой и чугунными оградами, с “пирушками холостыми” и “воинственной живостью” – памятник Петру-создателю. Величие Петра подчеркивается блестящей реализацией его смелых планов: … юный град Полнощных стран краса и диво Из тьмы лесов, из топи блат Вознесся пышно, горделиво. Чужими словами отвечать можно, а своими нет? Мой ответ призывал к размышлению над проблемой — что же тут плохого? Зачем же было его удалять, это же не математика, где только один ответ в конце учебника! В «Медном Всаднике» те же черты мощи и самовластия в образе Петра доведены до последних пределов. Открывается повесть образом властелина, который в суровой пустыне задумывает свою борьбу со стихиями и с людьми. Он хочет безлюдный край обратить в «красу и диво полнощных стран», из топи болот воздвигнуть пышную столицу и в то же время для своего полуазиатского народа «в Европу прорубить окно». В первых стихах нет даже имени Петра, сказано просто: На берегу пустынных волн Стоял Он, дум великих поли./*В первоначальном варианте «Вступления» читаем: На берегу варяжских волн Стоял, задумавшись глубоко, Великий Петр. Пред ним широко… и т.д. (Примеч.в. я. Брюсова.)*/ А это уже из статьи В. Брюсова
